Табориты

Лучшие онлайн-игры

Среди документов по истории Чехии XV в. есть один, само название которого поражает воображение современного человека. Это «Книга казней» богатых южночешских феодалов Рожмберков.

Подобно рачительному хозяину, записывающему цифры расходов и доходов, Рожмберки заносили в нее имена и показания тех, кто томился в подвалах их замка Пржибеницы, кого пытали и казнили панские палачи. В 20-х гг. XV в. большинство заключенных составляли табориты — наиболее решительно настроенные участники гуситского движения.

Кем были люди, имевшие несчастье оказаться записанными в «Книгу казней»? О некоторых из них сохранилось много сведений, например о пламенном таборитском проповеднике Вацлаве Коранде. Жизнь других не оставила следа в истории, промелькнули только их имена, записанные в «Книгу казней».

Вот один из них — Пржибик из Жабовржеск. О нем известно лишь то, что заключен он был как разбойник...

Эта дождливая осень была для мелкого грабителя Пржибика из Жабовржеск неудачной. Несколько лет подряд он бродяжничал и с успехом «промышлял» в Германии: вместе с небольшой шайкой разбойников грабил на лесных дорогах купцов и монахов, не брезговал и скудными грошами крестьянина.

В 1420 г. Пржибик оставил шайку, перешел границу Чехии и начал пробираться к родной деревне.

При виде крепости Пржибик по многолетней разбойничьей привычке отказался от проезжей дороги и брел лесными тропинками. Но недалеко от Пржибеницкого замка из засады выскочила стража и схватила Пржибика.

...Очнулся Пржибик в подвале. Над ним склонился незнакомый человек и ласково спросил:

— Как ты чувствуешь себя, брат?

— Кто ты? — спросил Пржибик.— Почему называешь меня братом?

— Меня зовут Вацлав Коранда. Я священник из Пльзеня. А братом назвал тебя потому, что, судя по месту нашей встречи, ты враг владельца этого замка — пана Олдржиха Рожмберка. Значит, брат мне и моим друзьям. Как тебя зовут, брат?

— Я Пржибик из Жабовржеск. А здесь оказался только потому, что хотел расспросить о городе-крепости на горе, у слияния Лужнице и Тисменице.

— Как? Ты — чех — не знаешь, что это Табор?

— Я знал гору Табор, но там не было города.

— Давно же ты не был в Чехии,— сразу догадался Коранда.

И тогда Пржибик неожиданно рассказал этому незнакомому человеку всю свою недолгую и нескладную жизнь. Когда он замолчал, Коранда грустно заметил:

— Пустому делу отдал ты свои силы, Пржибик. А я подумал, что ты таборит...

— Бога ради, объясни мне, отец Вацлав, кто такие табориты?

— Табориты,— ответил Коранда, орцы за счастье народа, те, кто с оружием в руках решили сделать счастливым каждого человека.

— А какое оно — это счастье для всех? Для бедных людей такого, по-моему, просто не может быть.

— Может! — в голосе Вацлава Коранды прозвучала такая страстная вера, какой Пржибик не встречал прежде.— Счастье для всех — это прежде всего равенство. Не должно быть ни королей, ни панов, ни крепостных. Все люди будут трудиться и владеть богатствами страны. И еще Чехия должна быть независимой, чтобы императоры Священной Римской империи и дорогу сюда забыли.

— Красивая мечта, похожая на сказку,— печально сказал Пржибик.

— Бедный, несчастный Пржибик,— неожиданно пожалел его Коранда.— Знаешь, кого ты все-таки обокрал в Чехии? Себя. Ведь ты даже не слыхал о Таборе, где эта, как ты говоришь, сказка уже стала былью.

Затаив дыхание, слушал Пржибик рассказ об удивительном городе. Все люди в нем называли и считали друг друга братьями и сестрами. Среди них не было бедных и богатых, господ и бесправных тружеников. Те, у кого имелись какие-то ценности, складывали их в большие бочки, стоявшие на городских улицах. Эти средства шли на вооружение. В Таборе не было палачей и ростовщиков, запрещались азартные игры, сурово преследовались воры и фальшивомонетчики. Все жители — и мужчины, и женщины — вооружены и готовы защищать свой город.

— И ты думаешь, отец Вацлав, они смогут победить и панов, и короля, и римского папу, и германского императора?— Пржибик уже верил в прекрасную мечту, уже тревожился за ее судьбу, забыв, что он вор, которому нет места среди братьев и сестер в Таборе.

- А ты когда-нибудь видел воюющий народ? — ответил вопросом Коранда.— Ты представляешь, какая это сила, когда вся страна — военный лагерь, каждый человек — воин, каждый дом, да что дом, каждая повозка — крепость?

Здесь уже Пржибик усомнился:

— Прости меня, отец Вацлав, но крепости из повозок не строят.

— Да ты что же,— вдруг улыбнулся Коранда,— не слыхал даже о Яне Жижке?

— О Яне Жижке из Троцнова? Как же, о нем я слыхал еще мальчишкой,— ответил Пржибик.— У нас в деревне много шептались о том, что нашелся на свете человек, об которого обломал зубы сам старый пан Рожмберк. Только толком никто не знал, что такое сделал Ян Жижка этому надутому пану, мнившему себя выше самого короля Чехии.

— Еще бы,— сказал Коранда,— ведь король Вацлав в молодости сидел в темнице у Рожмберка — до того обнаглел этот прихвостень германского императора. Кстати, Пржибик, нам с тобой, выходит, выпала немалая честь — молодой Рожмберк принимает нас, можно сказать, по-королевски,— рассмеялся Коранда.

— А скажи, отец Вацлав, чем так знаменит Ян Жижка из Троцнова?

— Больше десяти лет назад он действительно прославился тем, что крепко насолил ненавистным Рожмберкам. Пан Индржих Рожмберк — друг германского императора — захотел присоединить маленький деревянный троцновский замок к своим владениям. Однако рыцарь Ян Жижка, хоть и обеднел до того, что пахал землю вместе с горсткой своих крестьян, был горд и наотрез отказался продать дом своих предков. Тогда Рожмберк нашел лжесвидетелей и подложные документы о правах на Троцнов. Но Ян Жижка не покорился. Он послал Рожберку перчатку в знак объявления войны и ушел со своими людьми в лес. Здесь и обнаружились великие способности Яна Жижки в воинском деле. Слуги и солдаты Рожмберков никак не могли справиться с маленьким отрядом гордого рыцаря, а замки и поместья хозяина Южной Чехии пылали один за другим...

— Ян Жижка с тех пор так и воюет с Рожмберком? — нетерпеливо прервал Пржибик рассказ Коранды.

— И да, и нет. Тогда он боролся только за свое право, со своим личным врагом. И не был побежден: заступничество короля Вацлава и королевы Софьи помогло неукротимому рыцарю. А два года назад весь чешский народ начал борьбу против своих обидчиков, за справедливость и право каждого на счастье, за то, чему учил магистр Ян Гус.

— Я что-то слышал о нем несколько лет назад в Германии, в городе Констанце. Его, кажется, казнили за отступление от истинной веры.

— Неправда,— ответил Коранда,— Ян Гус не вероотступник, а поборник истинной веры, которую забыли римские папы и их слуги. Магистр Гус доказывал, что народ имеет полное право не подчиняться распоряжениям властей, если они противоречат священному писанию. А сколько в нашей жизни нарушений заповедей о любви, добре, честности!

— Но ведь Христос учил, что мы должны кротко переносить любые страдания и испытания, посылаемые нам богом,— Пржибик уже почти кричал, чувствуя, что его голова раскалывается, не в силах принять эти дерзкие мысли.

Коранда тоже возвысил голос, как во время проповедей, которые он много раз произносил перед сотнями людей:

— Пора забыть о христианском терпении и покорности господам и королям. Настало время отринуть смирение и жестоко отомстить притеснителям простых людей! Мы боремся сейчас за иную, подлинную веру, за справедливость. Нас называют гуситами, и мы гордимся этим. И ведет народ Ян Жижка из Троцнова.

То, что рассказал Коранда о военном таланте Яна Жижки, казалось легендой, чудом, как и описание Табора. Пржибик узнал, что в знаменитом сражении около Пльзеня почти два года назад Жижка открыл новые, невиданные приемы боя. Когда две тысячи рыцарей на конях преградили путь его пешему отряду из трехсот человек, Жижка отвел своих людей к высокому холму, который защитил их с тыла. Семь возов с оружием и продовольствием он приказал соединить в единую цепь и между возами, как у бойниц, поставить пушки. Так на глазах у ничего еще не понявших рыцарей была сооружена крепость на колесах. И сражались люди Яна Жижки как жители осажденной крепости, отбивающие вражеский приступ.

В ход пошло все: крестьяне с деревенскими цепами стояли на крышах повозок и «молотили» по головам рыцарей: воины с длинными пиками залегли между колесами возов и оттуда, снизу, кололи и разили боевых коней, упав с которых рыцари теряли свою силу и уверенность. Потрясенные, враги отступили.

Ян Жижка в походе. Миниатюра XV в. Жижка внес большой вклад в развитие военного искусства, создал войско с высокими боевыми качествами и железной дисциплиной. Армия Жижки включала новые по тем временам рода войск — повозочные и артиллерию. Для борьбы с рыцарской конницей он применил легкие пушки на повозках и полевой табор из повозок. Жижка разработал воинский устав, в котором излагались правила поведения воинов в бою, на марше и на отдыхе.

Ян Гус.

Ян Жижка.

В другом бою с сильными и многочисленными рыцарскими отрядами Жижка поставил свои боевые возы так, что враги должны были идти в атаку по болоту. Он приказал женщинам разложить среди камыша платки, шарфы и покрывала. Болотистая местность вынудила рыцарей сойти с коней. Спотыкаясь о кочки, цепляясь шпорами за расстеленные на земле ткани, рыцари валились наземь и барахтались в болотной жиже...

...В крошечном окошке камеры под самым потолком давно погас тусклый свет пасмурного осеннего дня. Пржи-бик забыл о времени, о тесном подвале и угрозах помощника коменданта. Ему казалось, что он вошел в какой-то новый необъятный мир. Осторожный стук в дверь камеры показался глубоко задумавшемуся Пржибику грохотом горного обвала.

— Что это, отец Вацлав?

— Тихо, Пржибик. Сегодня ночь на 13 ноября, я уже два месяца жду этого часа. Помоги-ка мне. Колодки подпилены. Так. Теперь возьмемся за твои.

— Так это побег?

— Не совсем, брат. Еще неизвестно, кто будет гончей, а кто зайцем,— ответил Коранда.— Табориты от врагов не бегают. Сегодня мы собираемся перехитрить этого змееныша Олдржиха Рожмберка, у которого и душа-то раздвоена, как язык у змеи. Вместо того чтобы пробиваться к воротам, мы заберемся на верхнюю башню и укрепимся там. Только это очень опасное дело. Тебя никто не принуждает идти с нами. Прощай, меня ждут товарищи.

— Погоди, отец Вацлав,— взмолился Пржибик. — Я не таборит и, кажется, мне нет места среди этих отважных людей. Но я чех и тоже хочу независимости и счастья для Чехии.

— Идем, Пржибик. Если наш план удастся, я помогу тебе найти путь к Табору!

...Прошел всего год, а Пржибику казалось — целая жизнь. Она началась для него в ночь на 13 ноября 1420 г., когда он шагнул за порог панского подвала в неведомое, но достойное человека будущее. Пржибик любил вспоминать тот немыслимо дерзкий побег, который привел его к таборитам.

Коранда и его товарищи оказались отчаянно смелыми людьми. Вбивая в щели отвесной стены замка палки и доски, они добрались до верхней башни, где стояла стража. Ошеломляющая внезапность нападения обеспечила его успех. Башня оказалась в руках таборитов.

Вместе со стражниками был схвачен Одолен, грозный помощник коменданта, который униженно молил о пощаде и обещал таборитам любую помощь. Тогда Коранда приказал ему передать в Табор известие о захвате башни.

Через несколько часов к стенам замка подступил сильный отряд таборитов под началом гетмана Збынка из Буховца. Начался штурм, в котором немалую роль сыграли те, кто укрепились на башне. Они забрасывали защитников главных ворот замка увесистыми камнями. Пржибику Коранда поручил забаррикадировать ведущую в башню лестницу и защищать ее до последнего. Здесь, на этом важнейшем для таборитов посту, Пржибик впервые думал не о себе, а о доверившихся ему отважных людях. Он понимал, что исход боя во многом зависит от него и что он скорее умрет, чем позволит рвущимся снизу стражникам вновь овладеть башней...

Главная твердыня Рожмберков — Пржибеницкий замок — перешла в руки таборитов. Вацлав Коранда сдержал свое слово и привел Пржибика в Табор. Он сказал, что этот человек участвовал в побеге и захвате замка и может быть принят в братство таборитов.

И хотя минул только год, вероятно, даже Коранда не узнал бы прежнего Пржибика в мужественном воине с судлицей на плече. Рыцари очень боялись этого «мужицкого оружия». И была-то это всего-навсего длинная палка с ножом на конце и острым крюком сбоку. Однако в умелых руках таборитов она превращалась в грозное оружие — режущее и колющее, особенно опасное для рыцарской конницы. Зацепив крюком за зазоры в латах у шеи, локтей или пояса, судличник стаскивал рыцаря с коня под удары крестьянских цепов.

Нынешний Пржибик был частицей грозного войска таборитов, двигавшегося из Табора на северо-восток, к городу Кутна Гора. Там Ян Жижка решил встретить крестоносцев — немецких, чешских и венгерских рыцарей во главе с самим императором Сигизмундом. Даже рыцари из Англии и Арагона присоединились к ним.

Во второй раз крестоносцы огнем и мечом прошлись по чешской земле, надеясь подавить, наконец, восставший народ.

От самого Табора рядом с Пржибиком шагал молодой воин, еще не участвовавший в сражениях. Он, конечно, успел услышать рассказ Пржибика о побеге из Пржибениц, о знакомстве с самим знаменитым Вацлавом Корандой. В его глазах Пржибик — настоящий герой, и поэтому лишь в самой почтительной форме решается он задать тревожащий его вопрос:

— Скажи, пожалуйста, брат Пржибик, правду ли говорят, что наш Ян Жижка недавно потерял зрение?

— Это правда,— ответил Пржибик.— Много лет назад, в 1410 г. рыцарь Жижка из Троцнова сражался в знаменитой Грюнвальдской битве против Тевтонского ордена. Наголову были разбиты тогда алчные рыцари-монахи. Жижка был ранен и лишился одного глаза. А несколько месяцев назад я сам участвовал в штурме замка Раби, где брат Ян Жижка потерял второй глаз.

— Как же это случилось? Ведь Жижка — главный военачальник. Его дело — руководить битвой, отдавать распоряжения...

— Ян Жижка всегда рядом со своими людьми. Как был он отважным воином под Грюнвальдом, так и остался им, даже став главнокомандующим. Он первый влез по лестнице, которую мы приставили к центральной башне замка Раби. И здесь его настигла вражеская стрела.

Пржибику очень хотелось добавить, что сам он оказался в числе первых таборитов, ворвавшихся на башню и жестоко отомстивших за кровь Яна Жижки. Приятно было бы сказать и о том, что после захвата замка он был отмечен среди лучших воинов. Тот, прежний Пржибик никак не преминул бы сделать это. Теперешний же судличник Пржибик знал, как много вокруг него настоящих героев, смелых и честных людей. Далеко еще ему до них. И он промолчал.

— Но разве может слепой полководец вести войско? — совсем тихо и робко спросил юноша. — Бывало ли такое на свете?

— Все, что сделал наш Ян Жижка в воинском деле,— небывалое. Это я точно знаю. А значит, он сможет и совсем невозможное. Да к тому же родную Чехию он, говорят, так хорошо знает, что, не глядя, понимает, как лучше расположить войско. Вот увидишь — мы отобьем и этот крестовый поход.

9 декабря 1421 г. войско таборитов вошло в Кутную Гору. Почти две недели находились табориты в городе, который два года назад был центром борьбы против гуситов. Страшные дела творили тогда, в 1419 г., кутногорские богачи. По всей округе разыскивали сторонников нового учения и предавали лютой казни. Многих сбросили живыми в глубокую шахту, которую издевательски назвали «Табором». Теперь, напуганные силой двадцатитысячной армии таборитов, они объявили себя врагами императора Сигизмунда:

21 декабря Жижка принял бой с подошедшей армией крестоносцев. Целый день войска Сигизмунда безуспешно атаковали укрепившуюся на возвышенности крепость из повозок. А ночью кутногорские богачи совершили черное предательство. Они тайком открыли крестоносцам Колинские ворота — противоположные тем, через которые ушла на бой с врагами Чехии армия таборитов. В ту же ночь власть в Кутной Горе перешла к сторонникам Сигизмунда. Те, кто стояли за народное дело, были беспощадно перебиты.

Табориты оказались между двух огней: впереди армия Сигизмунда, а за спиной, за крепкими кутногорскими стенами, тоже враги. Но не напрасно верили табориты в великий талант полководца Яна Жижки. Он сумел отступить с боями, постепенно создавая у противников ощущение их близкой победы. И когда, наконец, крестоносцы полностью поверили, что табориты разгромлены, а Ян Жижка бежал, когда начали они ликовать в Кутной Горе по поводу своей мнимой победы, вот тогда слепой полководец внезапно появился у стен города с новым, еще более сильным войском.

Что тут началось! Величайшим позором закончился этот крестовый поход. Только при виде армии таборитов рыцари, охваченные безумной паникой, пустились наутек. Весь день 7 января 1422 г. продолжалось невиданное бегство рыцарей. У города Немецки-Брод Ян Жижка настиг крестоносцев и наголову разбил их в коротком сражении.

Впереди у таборитов были годы борьбы и побед. Короли, феодалы и служители католической церкви следили за чешскими событиями с ужасом и ненавистью. Простые труженики европейских стран жадно слушали рассказы о фантастических победах чешского народа над полчищами крестоносцев.

Табориты отразили еще три крестовых похода.

Гуситское движение оставило неизгладимый след в истории Чехии и всей Европы. Это был пролог к началу общеевропейской борьбы против феодализма — к реформации и революционным бурям XVI в.